Архив метки: учиться дизайну удалённо

КАК ПРОДАВАТЬ СЛОЖНЫЕ ДИЗАЙНЕРСКИЕ РЕШЕНИЯ

продажа брендинга

Вам по жизни приходилось встречать людей, которые бы вслух признавались, что ничего не понимают в дизайне? Мне — нет. Можно не понимать теорию кота Щрёдингера, или про то, что такое Дхарма, но про дизайн, чего тут не понимать? «Он либо нравится, либо не нравится» — народ рассуждает примерно так. Однако, с точки зрения психологии восприятия, всё обстоит гораздо сложнее. Своими соображениями по этому поводу я и хотел с вами поделиться.

Восприятие — штука сложная, на него влияет множество факторов. В первую очередь — ситуация в которой находится воспринимающий, или контекст. Великий Лотман, в своих лекциях по семиотике так описал проблему контекста: «голый человек в бане не равен голому человеку на улице».

Сталкиваясь с дизайном в естественной среде обитания: на улице, дома, на работе, мы реагируем на него одним образом, предположим: он у нас вызывает симпатию — «красиво!», отмечаем про себя мы. Оказавшись участником фокус группы, тестирующей тот же самый дизайн, мы, скорее всего, разглядим в нём какие-то недочёты, а выступая в роли заказчика и услышав негативный комментарий из уст уважаемого сотрудника (жены, секретарши, кофе машины) мы, возможно, вообще этот дизайн забракуем. «Выглядит простовато», «что то подобное я где то уже видел», или наоборот — «слишком смело, народ не поймёт» — из за таких вот придирок лично у меня было забраковано много вполне работоспособных идей.

Вспоминаю, я как то делал редизайн фирменного стиля для одной крупной логистической компании. Эскизы понравились директору, но он решил подстраховаться, посоветовавшись с коллективом. Начали с самого уважаемого и старого сотрудника. Это был директор по режиму. Входит такой дед, ветеран Второй Мировой, с орденскими планками на пиджаке, всматривается подслеповато и видит в логотипе… свастику! Да, фашистскую свастику! И весь коллектив вслед за дедом, тот час сразу увидел свастику. Директор испугался и решил проект подвесить. Я жутко тогда расстроился, логотип был вполне ничего и свастика там рядом не лежала.

Но все эти расстройства у меня только по молодости случались, так как с годами я понял, что на качественный логотип всё равно или поздно покупатель найдётся. Так случилось и с этим проектом, я пристроил его, спустя лет 7, после лёгкого тюнинга американскому производителю компьютерных игр. Американец, естественно, никакой свастики в логотипе не увидел.

Помните, если вам заказали редизайн чего то, что уже было сделано до вас, работало и всех устраивало, то ваш главный головняк — сотрудники компании среднего звена. Представляете, как бы осерчали пожарники, если бы они утром пришли в депо, а пожарные машины не красные, а голубые… Почему они должны их полюбить и вас заодно как автора проекта? Что же делать дизайнеру перед лицом этой разрушительной силы? Исходя из моего опыта, имеется две эффективных стратегии — «отсечение» и «приручение».

СТРАТЕГИЯ ОТСЕЧЕНИЯ

ЗаголовокОтсечь опасных для реализации проекта людей можно просто зафиксировав это в договоре, определив и перечислив всех, кто будет оценивать ваш труд. Традиционно — это гендиректор и его маркетолог. Если в процесс обсуждения проекта, без вашего ведома, будут привлекаться новые «критики» — протестуйте. Вы имеете на это полное право, неизменность состава ЛПР — становой хребет проектной дисциплины. Всякий раз, заканчивая презентацию промежуточных вариантов, фиксируйте все замечания, не стесняйтесь переспрашивать и уточнять формулировки. Всё уточнив, оформите в виде протокола, подпишите у участников обсуждения — и под ксерокс,…

Таким образом, вы получаете документ, который застрахует вас от ситуации: «а я вот вчера показал одной разбирающейся в этих делах даме и ей чего то там показалось». Стратегия выстраивания отношений с клиентом по модели «отсечения» жёсткая и поэтому рискованная. Нужно иметь твёрдый характер, чтобы всякий раз настаивать на том, что вы не «рисовальщик» картинок, а «решатель» проблемы и в каком-то смысле — стратегический партнёр бизнеса. Если вы будете неубедительны, то проект может закончиться конфликтом и разрывом отношений.

СТРАТЕГИЯ ПРИРУЧЕНИЯ

«Приручение» — мягкая и поэтому более безопасная стратегия. Реализуя её, вы, наоборот, активно вовлекаете коллектив заказчика в процесс принятия решений, при этом, чем народа больше — тем для вас лучше. Для начала бывает неплохо предложить сотрудникам, что бы они нарисовали, как им самим видится новый дизайн. Обычно, все начинают тут же задорно рисовать, а у директора при виде всех этих «шедевров» начинают шевелиться волосы на голове. После того, как сотрудники осознают, что дизайн дело специфическое, они начинают относиться к вам с уважением, а иногда и с тайным обожанием.

Для того, что бы стратегия «приручения» сработала, вам необходимы навыки модерации, ведь вам придётся на всём протяжении проекта поддерживать в людях уверенность, что новый продукт рождается в недрах их компании, а не на стороне и что мнение каждого учтено. Вы творите, а коллектив вас направляет. Тестирование творческих продуктов — отдельная серьёзная тема. Модерировать этот процесс так же придётся вам, если пустить на самотёк — начнётся хаос и деструкция. Если у вас получится выстроить эту коммуникацию, то сотрудники компании станут вашими союзниками и самыми преданными сторонниками ваших творческих идей.

Применяйте первую, либо вторую стратегию, исходя из ситуации, но будьте готовы к организованному отступлению. Если заказчик своими бесконечными правками всё-таки загнал вас в угол, вы не знаете, что ещё можно предложить, вас начинает слегка тошнить от проекта, а заказчика от вас, то у меня для вас имеется ещё один приём.

ПОЭМА ЭКСТАЗА

В критический момент, соберитесь с духом и перечеркните всё то, что делали и отстаивали и сделайте нечто диаметрально противоположное. Чем неожиданее будет ваше предложение — тем лучше для проекта в целом. Притворитесь, будто вы безумный художник и на вас снизошло ночное вдохновение. Это обычно сильно разряжает сгустившуюся атмосферу недоверия. Не факт, что ваша идея, рождённая в творческом экстазе будет принята. Главное то, что это ваше действие даст возможность снова почувствовать заказчику вашу заботу о нём, освежит ваш диалог и поможет взглянуть на то, что делалось до этого с другого ракурса. Эту стратегию я назвал «Поэма экстаза» в честь опуса № 54 великого русского композитора Александра Скрябина. Кстати, послушайте на досуге, очень красиво.

К слову, я недавно перезаписал свой онлайн курс визуального брендинга «Айдентика за 60 дней», где теме упаковки, защите и продаже своего дизайн-проекта я посвятил отдельную двухчасовую лекцию. В ней я делюсь целым набором высокоэффективных приёмов, наработанных за 20 лет руководства дизайн студией. Такие дела…

 

Подписывайтесь на мой Инстаграм  Перейти в Инстаграм

А ЧТО ДИЗАЙН ДЛЯ ВАС?
  • Добавить свой ответ

Друзья, коль скоро вы оказались в моём блоге, мне бы хотелось получше вас узнать. Кто вы? Не сочтите за труд, ответьте на вопросы моей анкеты. Очень спасибо!

ПЕРФЕКЦИОНИЗМ В ГРАФИЧЕСКОМ ДИЗАЙНЕ

Хочу вам признаться, я перфекционист, но работаю над собой, искореняя в себе этот косяк. В психологии этот термин обозначает убеждённость в том, что идеал может и должен быть достигнут. Иногда перфекционизм ещё называют «синдромом отличника» — из-за желания все в жизни делать на «отлично». Однако, как это не прискорбно, погоня за идеальным в жизни взрослой, после школьной, практически не оставляет шанса перфекционисту оставаться в «отличниках». В этой статье я хочу поделиться своими соображениями по поводу перфекционизма в графическом дизайне, чем он вреден и как с ним бороться.

С одной стороны, дизайнер сдвинувшийся на перфекционизме, лучше, чем равнодушный к конечному результату пофигист. С другой стороны, если перфекционизм укоренился на психофизиологическом уровне, стал «историей болезни», это может сыграть злую шутку и принести много огорчений.

Маленький каминг-аут

В прошлом году мне на глаза попался сайт одного Берлинского издательства, которое специализируется на русской периодике. Я обнаружил в их редакционном портфеле медицинский журнал, который они печатали для русскоязычной публики, живущей в Германии и странах Бенилюкса. Сам журнал, с точки зрения его дизайна, был полным «колхозом». А у меня, по случаю, лежал невостребованный заказчиком макет аналогичного издания для федеральной аптечной сети. Отлично, подумал я, немного изменю свой макет под берлинский формат, выйду на главного редактора и предложу ему рестайлинг. Сел верстать и залип. Залип месяца на 4. Сначала я поменял шрифты, потом сетку издания, цветовую палитру, затем ещё чего-то по мелочам. Потом мне показалось, что будет более наглядно, если я возьму один из их берлинских номеров и полностью переверстаю в новом стиле.   Через 4 месяца у меня на руках был макет, в котором мне не хотелось ничего поменять. Я встал из-за компьютера, отёр рукавом пот со лба, достал из холодильника банку пива… и понял, что не хочу больше заниматься этим проектом. И что же я сделал? А ничего, даже не стал макет в Берлин отсылать. Творческий процесс походу выжег все силы и вытеснил цель моих усилий. Что в остатке?  Получилось так, что я бессознательно разделил проектные действия на приятные и неприятные, отдав все силы приятным. Приятными были дизайн и вёрстка, я вообще люблю поверстать.  Неприятными были: созвон, переговоры, одним словом – продажа проекта. Вот моё подсознание и вытеснило эту задачу в область необязательного. В результате – «помереть не померла, только время провела», как поётся в старинном городском романсе.

перфекционизм

И всё же, что за метаморфоза происходит с нами в подобные моменты? Может быть, попадая в ситуацию многозадачности, мы включаем ребёнка, как бы отказываясь есть кашу, требуя сразу сладенького? Но сладкое отбивает аппетит и, съев шоколадный батончик, мы вряд ли потом будем есть кашу. Перфекционизм – это отказ от решения трудных задач в пользу тех, которые способны доставить нам удовольствие. В каком то смысле, наш перфекционизм – это подсознательное желания оставаться ребёнком, занятым приятным процессом, но не берущем ответственность за результат. Между тем мы понимаем, что бизнес ждёт от дизайнера противоположного поведения.

Вы замечали, что мы редко залипаем на креативные задачи,  в основном – на элементарные, с минусовой креативностью. Наш ленивый мозг постоянно уводит нас от сложного к простому, и это простое пожирает всё наше рабочее время. Что же делать? Вариантов не особо много. Для начала надо научиться управлять своей креативностью, и походу получать от этого удовольствие.

Для этого я рекомендую выстраивать проектную работу, чередуя задачи креативные и чисто технические – поработали головой, поработаем ручками, затем опять головой.  Второе, что лично мне помогает не залипать на бесконечном улучшении одного  и того же (за вычетом случая с медицинским журналом) – это навык вести работу сразу в трёх направлениях. Не важно, над каким проектом работаю, над логотипом, рекламным постером, или упаковкой, я сразу создаю 3 рабочих пространства и готовлю для заказчика 3 решения. Почему к заказчику правильнее идти с тремя вариантами? Так проще продать проект. Меньше трёх – у него будет ощущение, что ему чего-то не додали, больше трёх – он обязательно запутается в вариантах и будет требовать «ещё и ещё».

Важное замечание: и количество эскизов и последовательность ваших действий,  должны быть описаны в договоре, либо в каком то ином документе, в котором вы фиксируете взаимные обязательства. Ещё до начала работ, читая договор, заказчик должен объективировать, что проектирование – это сложная, пошаговая  процедура, требующая временных затрат от вас и финансовых от него.

И ещё важный совет!  Никогда не сравнивайте себя с другими более опытными дизайнерами. Вы есть такой, какой есть в данный момент времени в этой точке пространства. Не ругайте себя за неудачи, а воспринимайте их как неотъемлемую составляющую вашего профессионального роста.

А шрифтами поиграть?

перфекционизм

На это смотреть долго нельзя. Придётся развидеть.

Как совладать с внутренним перфекционизмом, мы вроде разобрались. А как быть с внешним,  с часто встречающимся, патологическим желанием заказчика бесконечно вносить правки, улучшать проект, всеми этими – «а поиграйте шрифтами», «а пойдите туда, не знаю куда» и т.д.?  Я подарю вам волшебных два слова, которые действуют на заказчика успокаивающе и умиротворяюще. Эти слова… барабанная дробь – «проектная дисциплина». Произносите их ему время от времени, когда ему захочется внести тупые правки в ваш проект не по делу, а так,  от внутренних сомнений, или из-за того, что сотрудник что то буркнул негативное, или из-за того, что на улице дождь и слякоть. Скажите ему торжественно и со значением: «Давайте не будем нарушать проектную дисциплину, последовательность и характер работ описаны в нашем договоре, а отклонение от него ставит под угрозу конечный результат». Круто? Но для того, чтобы эти слова приобрели вес и подействовали, вы сами должны железно придерживаться написанного в договоре, о чём я уже говорил в предыдущем абзаце. То есть понятие «проектная дисциплина», должно стать волшебным не только для заказчика, но и для вас. Для вас, возможно, в первую очередь.

И последний совет, который могу дать – это с первого дня  начать аккуратно воспитывать своего заказчика. Хорошим результатом будет, если из вашего общения и обсуждений вы исключите такие оценочные эпитеты, как “красиво – некрасиво”, “нравится – не нравится”, и начнёте работать с такими понятиями как:

  • подходит
  • не совсем подходит
  • совсем не подходит

Важно донести до заказчика мысль, что ваша сверхзадача не создать нечто совершенное, “чего не бывает”, ваша задача наиболее точно перевести на визуальный язык содержание, которое  он собирается донести до своего покупателя.  Дизайнер не творец красивого, дизайнер – коммуникатор. В подтверждение этого  приведу слова великого американского коммерческого графика  Пола Ренда:

“Дизайнер –  стратегический партнёр бизнеса, а не поставщик картинок. Задача маркетинга – предоставить информацию, задача дизайнера – её интерпретировать”.

А у меня на сегодня всё. Делайте дизайн и не страдайте перфекционизмом!


А, нет, ещё не всё… Я часто встречаю людей, которые занимаясь графическим дизайном годами, мучаются сомнениями, есть ли у них к этому настоящие способности. Некоторые только присматриваются к профессии и тоже сомневаются по этому же поводу. У меня есть специальный тест на выявление дизайнерских способностей. Точность его достаточно высока. Так или иначе, но его результат для меня достаточен, чтобы разглядеть в человеке дизайнера, ну, либо, не разглядеть ничего…
Оставляйте свой e-mail в подписной форме внизу, на него я вышлю вам тестовую таблицу. Когда будете писать адрес в регистрационном окне, дважды проверьте все буквы, чтобы моё письмо не улетело в пустоту. Туда же, на ваш почтовый ящик,  будет приходить от меня автоматическая рассылка. От рассылки вы можете в любой момент отписаться, если контент покажется вам не интересным. А пока заполняйте форму, ловите  тестовую таблицу и инструкции к ней. Удачи!

Мои видео лекции на Youtube>>>  Перейти в YouTube

 

ПОЛИТИКА В ОТНОШЕНИИ ОБРАБОТКИ ПЕРСОНАЛЬНЫХ ДАННЫХ ОЗНАКОМИТЬСЯ

ОТ ПРОСТОГО К СЛОЖНОМУ И В ОБРАТНОМ НАПРАВЛЕНИИ. Эволюция айдентики

Визуальная коммуникация зародилась за долго до возникновения письменности и так же стара, как пещера Ласко (14 тысяч лет до н. э.).  Основа визуальной коммуникации – знак. Его история древняя и покрытая мхом. Не буду пересказывать легенды про шумерских скотоводов, которые клеймили своих коров индивидуальными клеймами уже в  IV  тысячелетии до н. э. – это слишком удалено от нас. Но то, что уже в XVI веке в Европе начали возникать правительственные учреждения, которые регистрировать и защищали знаки, используемые различными ремесленными гильдиями – это уже ближе к волнующей нас теме.

С одной стороны, в контексте коммерческих отношений  доиндустриальный эпохи, уникальный знак помогал клиентам отличить изделия одного производителя от другого на все более обезличивающихся рынках, с другой стороны, торговая марка продолжала играть роль украшения, нанесённая на изделие, она повышала его эстетическую ценность.

Позже, во время Промышленной революции XVIII—XIX веков торговая марка из простого идентификатора и украшения стала превращаться в носитель ценностей, в первую очередь корпоративных, становясь объектом маркетинговой коммуникации.

Мои лекции по дизайну на Youtube>>>  Перейти в YouTube

Во второй половине XIX века торговая марка становится цветной, в первую очередь вследствие появления новых технологий печати, сначала литографии, затем, в конце века – офсета. Красный треугольник  английской пивоваренной компании Bass Ale считается первым коммерческим логотипом. Он был зарегистрирован в 1870-х годах и даже был запечатлён Эдуардом Мане в 1882 году на одном из самых его известных полотен “Бар в Фоли-Бержер”.

Ко второй половине 20-го века абсолютно понятная, утилитарная концепция торговой марки, как идентификатора производителя товара,  эволюционирует в более сложную концепцию фирменного стиля, с новыми функциями “добавленной ценности” и “позиционирования”.

Подробные руководства по фирменному стилю стали массово появляться в 70-е, это была эпоха, когда внедрение нового логотипа было связано с такими логистическими проблемами, как перекраска тысяч грузовиков или самолетов или замена тысяч вывесок по всему миру. Своеобразный рекорд установила компания Kickstarter, которая заказала руководство по фирменному стилю объёмом 244 страницы, это было  в 1977 году.

Massimo Vignelli Брендбук Нью-йорксого метро, 70-е

Эпоха 70-хх породила громадное количество корпоративных стилей, ставших абсолютной классикой айдентики и целый пантеон культовых дизайнеров. Это и Саул Басс, больше известный, как создатель классических постеров и заставок к кинофильмам великих американских режисёров. Он разработал, ставшие классическими, логотипы для Bell Telephone, Girl Scouts, Minolta и United Airlines. Chermayeff & Geismar, американские дизайнеры с русскими корнями, разработали айдентику для Mobil, NBC, PBS, Chase, и многие другие.

Возможно, самая знаменитая фигура золотого века корпоративного дизайна – Пол Рэнд. Он создал логотипы для таких компаний, как IBM , UPS , Вестингауз и Йель.

Ласло Мохой-Надь, крупнейшая фигура модернизма первой половины XX века, создатель школы дизайна в Чикаго, высказался о Ренде: “Он идеалист и реалист, использующий язык поэта и делового человека одновременно. Он способен анализировать проблемы с точки зрения необходимости и функции, но, при этом,  его фантазия безгранична».

Пол Ренд

Сам Ренд, в своей культовой книге 70-хх, «Дизайн: форма и хаос» писал: ” Главная обязанность логотипа – идентифицировать, а это предполагает простоту. Дизайн, который сложен, дизайн перегруженный деталями и невразумительный, таит в себе механизм собственного разрушения”.

Ренд, в частности, был известен и ещё и тем, что выдавал заказчику одно единственное решение, как врач, который представляет больному один диагноз, а не несколько на выбор. Рэнд также поставил рекорд цены за дизайн в 80-х. Стив Джобс заплатил ему 100 000 долларов, за разработку логотипа персонального компьютера NEXT.

Саул Басс, знаки 70-хх.

До сих пор, многие из классических логотипов 70-хх кажутся идеальными. 70-е, в значительной степени сформировали так называемое знаковое мышление: Не было никаких нюансов, никаких тонких линий, в айдентике это была “эпоха пятна”. Среда обитания знака была в основном офсетная черно-белая печать, такая как в телефонной книге, или в газетном объявлении.

Пару десятилетий спустя, с наступлением цифровой эпохи, когда компьютер позволил дизайнерам легко добавлять к логотипам тени, блики, градиенты  и совершать другие вольности, произошёл переход от ориентированного на офсетную печать языка знака к экраноориентированному языку.

Таков, например, классический Рендовский логотип UPS,   с появившемся после рестайлинга  3D-блеском. Уверенность того, что логотип по большей части живет в цифровом мире, подвигла Стива Джобса совершить в 2001 году редизайн своего “яблока” так же в направлении имитации объёмности.

Цифровая культура 2000-хх, как расширила возможности , так и усилила проблемы, в ситуации создания четкости и линейности корпоративной идентичности. Параллельно с трендом на “трюкачество и спец. эффекты” в дизайне знака, начал просматриваться противоположный подход.   Рост изощрённости маркетинговых технологий, привел к пониманию того, что потребителя легче обучить распознаванию максимально простого Студия Pentagramm (США) Студия Pentagramm (США) Студия Pentagramm (США) знака, нежели сложного и многословного. 2000-е – это время глобальных рестайлингов, несколько транснациональных корпораций произвели серьёзные изменения в своей айдентике. Общий просматриваемый тренд этих редизайнов  – последовательный минимализм – избавление от формальных излишеств. Цифровые технологии внесли ещё кое что новое в ситуацию с  корпоративной идентичностью в 2000-х: это – реакция толпы. Дизайнерам 70-хх не могло прийти в голову, что Интернет способен превратить рестайлинг логотипа крупной корпорации во что-то феерическое, близкое к событию поп-культуры.

Наше время – это время гигантских цифровых коммуникационных компаний типа Facebook или Instagram , они задают прогрессу ускорение и формируют тренды, в том числе и в айдентике. Эти интерфейс-ориентированные компании,  в значительной степени сосредоточены на пользовательских функциях мобильных приложений, которые определяют способ взаимодействия человека с компьютером в глобальной Сети. Знак такой компании – это иконка – максимально простой, запоминающийся, выдерживающий любое масштабирование графический элемент. Актуальный знак  цифровой эпохи – не просто потенциально ценный элемент бренда, это – важнейший элемент пользовательского функционала. Актуальный знак XXI века – это иконка  которую пользователь должен  “кликнуть”.

https://youtu.be/kccjEqOZ1Wk

ПОЛЬСКАЯ ШКОЛА ПЛАКАТА

Cердца наших дизайнеров-графиков, особенно старшего поколения, всегда наполняются самыми теплыми чувствами, когда произносятся эти слова – «польская школа плаката». Прежде всего – благодарностью за то благотворное влияние, которое оказал на их творческое становление польский плакат, бывший для них и школой современной образности и источником вдохновения. В советские времена Польша как страна социалистического лагеря была намного доступнее Запада. Журнал «Польша» вообще служил для них окном в Европу, а кроме того в каждом номере имелась вкладка с польским плакатом. В обязательном порядке они украшали мастерские наших художников, которые знали и чтили такие имена мэтров польского плаката как Хенрик Томашевский, Ян Леница, Вальдемар Свежий, Виктор Гурка, Франтишек Старовейский, Роман Цеслевич и другие.

Rynek Starego Miasta (Olde Towne Market Square)

Кроме идеологического бремени нас с Польшей сближал нищий ассортимент наборных шрифтов, бедная полиграфия, приверженность к литературности… Но в польском плакате всё это было преодолено невероятной художнической страстью и жаждой свободы. Бедную полиграфическую базу, которая не давала возможности полноценно развиваться типографике, победила экспрессивная творческая каллиграфия, рукописные и рисованные шрифты. Фотографию заменила живописная и графическая иллюстрация. Польские плакаты стали оперировать языком авангардного изобразительного искусства, обретали авторскую, личностную уникальность. Они образовывали узнаваемую, целостную систему, но в то же время несли на себе черты индивидуальности каждого мастера. Наши художники жадно впитывали этот опыт, тянулись за ним.

Но и для остального мира польская школа плаката оказалась влиятельным, значимым явлением. Почему? Что польская школа дала мировому дизайну? Чем она оказалась ему интересной полвека назад? Чему она учит сегодня?

Музей плаката в Вилянуве

Музей плаката в Вилянуве, пригород Варшавы

Хотя «золотой век» польской школы плаката, пик ее популярности пришелся на 50-70-е годы, она продолжает развиваться, оставаясь достаточно актуальной и по сей день. В знаменитой книге Стивена Хеллера и Сеймура Хваста «Графические стили» приведена схема развития стилевых процессов, расположенная на оси времени. «Польский стиль» имеет на этой схеме свое начало в 50-х годах. Конца, в отличие от других стилей, у него нет – диаграмма «польского стиля» уходит за край формата, в современность, в ХХI век.

В истории мирового графического дизайна не так уж много страниц, имеющих национальность. В ХХ веке дизайн формировался в русле профессиональной модели, не отвлекающейся на национальные особенности. Функция, конструкция, технология – у всех в «пятом пункте» был прочерк. Чтобы национальная школа могла преодолеть универсалистские нормы, она должна обладать не только концептуальнной целостностью и зрелостью, но и харизматичностью, пассионарностью, творческой энергией, расширяющей границы профессии, двигающей ее вперед и делающей эту школу примером для других.

Польский плакат

 

На схеме Хеллера-Хваста время появления польской школы обозначено как время господства «позднего модернизма». Польская школа, разумеется, тоже принадлежала модернистско

му дизайну. Подобно тому, как предметный дизайн того времени стремился обнажать конструкцию и промышленную технологию, польский плакат демонстрировал художественную технологию, графические приемы, техники и материалы: пастель, карандаш, акварель, аппликацию, коллаж. Изобразительность в польском плакате стремилась к дизайнерской знаковости, лапидарности, простоте, обобщенности формы. Чистая форма, абстракция на зыбкой грани с изобразительностью. В фигуративной знаковости польская школа открывала ресурсы метафорического знакообразования, совмещающего в одном изображении несколько смыслов.

serov_POLAND_6

Но, с другой стороны, знаковость тяготела к прямо противоположному – к сложности пластики и цвета, разнообразию фактуры. Благодаря польскому плакату дизайнерский мир увидел, что однозначность информационного послания и знаковость графической формы, которые так ценились в то время, могут сочетаться с авторским художественным артистизмом, с тонкой эмоциональной нюансировкой, богатством пластической трактовки образов. В польской школе плаката универсальность соединилась с уникальностью, рациональность с чувственностью, графичность с живописностью, простота со сложностью…

Польский плакат

Польский плакат вносил в модернистское мироощущение и другие черты, которые потом стали характерны для постмодернистской парадигмы. Например, повышенный эмоциональный фон. Иногда – вспышки экспрессии, всполохи страсти, иногда – тонкая лиричность и камерность. Эмоциональность польских плакатов порой перехлестывает в область шоковой выразительности. Часто их темой становится откровенная эротика, порой на грани фола, но спасением от пошлости выступает остроумие дизайнерских решений. Нередко в плакатах бьет через край чёрный юмор, такое сочетание и взаимоперетекание живых и мертвых, что гоголевский Вий отдыхает. При этом темы обнаженной чувственности и инфернальной жути могут соединяться между собой самым премилым образом.

Мистицизм, напряженная страстность в отношении к радости жизни и к ужасу смерти, ирония, артистизм, неслиянная множественность и нераздельное единство авторских художнических манер – всё это внесло в упорядоченный мир модернистского дизайна яркие, неповторимые цвета, фактуры, линии и образы.

SHOOT B1 LOGA.inddВпервые формулу «польская школа плаката» употребил Ян Леница в 1960 году, назвав так свою статью в международном журнале «Грэфис». Оглядываясь вслед за ним на только что прошедшее десятилетие, весь дизайнерский мир увидел, что произведения польских художников действительно складываются воедино, в одно целое. А на первой Международной биеннале плаката в Варшаве в 1966 году, на сопровождавшем ее международном научном симпозиуме, посвященном образу и роли плаката в урбанистической среде, влияние польской школы на мировой графический дизайн получило окончательное признание.

Международная биеннале плаката в Варшаве, безусловно, способствовала и продолжает способствовать этому влиянию. Польские плакатисты принимают активное участие и в других международных профессиональных турнирах. В том числе и в Московской международной биеннале графического дизайна «Золотаяпчела». Остроумный, изобретательный Тадеуш Пехура дважды становился лауреатом «Золотой пчелы» – в 1996 и в 2000 году. А в 2006 году на «Золотой пчеле 7» среди победителей биеннале оказалось сразу три польских мастера: Богна Отто-Вергжин, Марта Топоровска и Лешек Жебровски. Это свидетельствует о том, что польские плакатисты остаются авторитетными мастерами на международной дизайнерской арене и в начале нового века.

Я думаю, можно согласиться с оригинальным исследователем национальных образов мира Георгием Гачевым, который считает, что символическая сущность Польши – в споре стихий воды и огня, романтизма и позитивизма. Приоритеты в этом диалоге отражены в национальном флаге, в котором белый цвет расположен над красным, романтизм над позитивизмом. Это имеет прямое отношение и к польскому плакату.

Для понимания исторических перспектив польской школы мне кажется важным еще одно его наблюдение. Он писал, что в польском восприятии мира время важнее пространства, а из модальностей времени актуальнее всего время настоящее. Но именно такова ориентация всего нашего времени: «здесь и сейчас».

Сергей Серов. ПЕРВАЯ ПУБЛИКАЦИЯ – INTERNI 2012 июнь

Польский плакатПольский плакатПольский плакат Польский плакат_WGorka_Kabaret.iПольский плакат Польский плакат Польский плакат Польский плакат Польский плакат Польский плакат Польский плакат Польский плакат Польский плакат Польский плакат Польский плакат Польский плакат Польский плакат Польский плакат Польский плакат Польский плакат Польский плакат Польский плакат Польский плакат Польский плакат Польский плакат Польский плакат Польский плакат Польский плакат Польский плакат serov_POLAND_64

Дэвид Карсон

ВОЛШЕБНИКИ СТРАНЫ «OZ». КИСЛОТНАЯ РЕВОЛЮЦИЯ 60-х.

Я собираю различные истории жизни и смерти журналов оставивших след в графическом дизайне. Обычно жизнь журнала короткая, как жизнь морской свинки, 5-7 лет и всё…  Конечно, встречаются “черепахи”, типа, Esquire, или Harper’s Bazaar, но их долголетие – это исключение, подтверждающее правило, что журнал долго не живёт. И чем ярче эта жизнь, тем она обычно короче. Например – из 6 журналов, в запуске которых я лично участвовал, на сегодня худо-бедно продолжает выходить один.

А, вот вам чудная история из моей коллекции:

Журнал  контр культуры OZ увидел свет в Австралии, в Сиднее в 1963 году, но спустя 4 года в 1967 году в Лондоне появилась его британская версия, которая и принесла и ему и его создателям настоящую славу. Впоследствии, то, что происходило в молодёжной культуре 60-хх., получило название «Кислотная революция» и журнал OZ во всей этой полукриминальной истории безо всякого сомнения сыграл одну из первых скрипок. Создателями журнала были Ричард Невилл – писатель футурист и дизайнер Мартин Шарп, который стал автором большинства обложек и постеров OZ.

НАЧАЛО НЕПРИЯТНОСТЕЙ

Один из первых номеров OZНеприятности начались ещё в Австралии, когда юные издатели отпечатали первый чёрно-красный «OZ» тиражом 6 000 экземпляров, любопытно, что весь тираж разошёлся за несколько дней, что стало сенсацией. OZ, впервые в истории австралийских сми, заговорил на конфликтные  темы:  цензуры, гомосексуализма, жестокости полиции и войны во Вьетнаме, в которой Австралия тоже каким-то боком участвовала. Постоянными рубриками журнала стали – гид по наркотикам и рисованное порно с участием героев детских комиксов… Но последней каплей  было чёрно-белое фото на обложке, на котором трое молодых людей мочились в фонтан, который  несколькими днями ранее был торжественно открыт президентом Австралии в центре Канберры.

В 1964-м, через год после выхода первого номера, издание обвинили в непристойности. Суд признал Невилла и Шарпа виновными, приговорив к 6 месяцам заключения и к каторжным работам (Австралия, она такая!). Парням, однако, не пришлось греметь кандалами в каменоломне, так как суд освободил их под залог. Единственной неприятностью было то, что шок от обвинений привел глубоко религиозного отца Мартина к сердечному приступу.

ПЕРЕЕЗД В ЛОНДОН

Журнал OZ, постерВ начале 1966 года Невилл, Шарп и вся австралийская редакция собрали чемоданы и свалили в Лондон, а в начале 1967 года вместе с другим австралийцем Джимом Андерсоном основали «London Oz». Благодаря доступу к новым технологиям печати, в первую очередь – полноцветному офсету, и только что изобретённым флуоресцентным краскам, дизайнерские навыки Шарпа вышли на передний план, и «OZ»  быстро завоевал известность как одно из самых визуально захватывающих событий в пространстве британского графического дизайна.

«До переезда в Лондон мы были черно-белым журналом с красными полосками. А стали флуоресцентными», — рассказывал Ричард Невилл в интервью The Australian в 2006 году.

Ричард Невилл и сотоварищи, Лондон 70-е

С этого момента практически каждый «OZ» включал в себя приложения в виде ослепительного психоделического плаката авторства Шарпа. Эти плакаты мгновенно стали востребованными объектами коллекционирования, они и до сих пор на рынке антикварных принтов имеют высокую цену. Одновременно с работой над журналом, Шарп трудился над дизайном обложек винила, он создал, ставший культовым, конверт альбома группы Cream «Wheels Of Fire».

Cream / Wheels Of Fire/ 1968

ШКОЛЬНИКИ, ПОСЛЕДНИЙ ЗАЛЁТ

Обложка скандального школьного номера Журнал OZ

В 1970 году произошёл очередной скандал перед которым померкли судебные тяжбы родственного им по духу и борьбе французского Hara Kiri. Среагировав на критику, что «OZ»  потерял связь с молодежью, Ричард Невилл разместил в журнале заметку, в которой предложил школьникам стать редакторами нового номера «OZ». Этой возможностью воспользовались более двух десятков учащихся 5-6 классов Лондонских школ. Так в мае 1970 года появился «OZ» № 28, ставший скандально известным как «Школьный OZ».Обложка журнала OZ

Появление в журнале, которое ханжеская Британия считала порнографическим подростков,  взорвало соединённое королевство и в офис издательства пришли с обыском, обыски подготовили почву для суда над журналом. Следствие использовало архаичную, ещё викторианскую статью обвинения – «заговор с целью развращения общественной морали». Она могла грозить пожизненным заключением.

Длинноволосая общественность Англии и Америки поднялась на защиту журнала. Атака властей на «OZ» воспринималась как атака на все декларируемые свободы западной цивилизации.  Джон Леннон и Йоко Оно присоединились к маршу протеста против обвинения и организовали запись песни, чтобы собрать средства и добиться максимальной огласки. Леннон изменил название ранее записанной песни «Боже, храни нас» на «Боже, храни OZ», с таким названием она вошла в альбом Imagine.

С огромными денежными потерями Ричарду Невиллу и Мартину Шарпу удалось избежать заключения, но журнал спасти они не смогли. Тираж «Школьный OZ» № 28 был уничтожен. Спустя какое то время закрылась Австралийская редакция, а затем, в ноябре 1973-го и Лондонская.

Одновременно со смертью проекта «OZ», стала скукоживаться и к середине 70-хх окончательно потеряло массовость движение хиппи. «Дети цветов» перестали есть ЛСД, подстригли волосы и пошли в бизнес. На смену «кислоте» в графическом дизайне пришла карнавальная «новая волна», однако брызги «кислотной революции» долетели до наших практически границ, оставив следы в польском плакате, и, самое удивительное – в советской мультипликации. Найдите и посмотрите на YouTube «Шкатулку с секретом», Союзмультфильм, 1976 год, будете немало удивлены.

Оригиналы журнала «OZ» в настоящее время очень редки, отдельные наиболее скандальные номера стоят несколько сотен фунтов каждый.  Большая удача, что мне удалось в недрах Интернета найти качественные сканы обложек «OZ», делюсь ими с вами.

А на сегодня всё. Делайте дизайн, изучайте его историю.

Обложка журнала OZ Обложка журнала OZ Обложка журнала OZ Обложка журнала OZ Обложка журнала OZ Обложка журнала OZ Обложка журнала OZ Обложка журнала OZ Обложка журнала OZ Обложка журнала OZ Обложка журнала OZ Обложка журнала OZ Обложка журнала OZ Обложка журнала OZ Обложка журнала OZ Обложка журнала OZ Обложка журнала OZ Обложка журнала OZ

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

Дэвид Карсон

ТРИ МЕНТАЛЬНЫХ ПРЕПЯТСТВИЯ В ГРАФИЧЕСКОМ ДИЗАЙНЕ

Речь сегодня пойдёт о трёх ментальных препятствиях, с которыми в процессе работы , или учёбы, сталкивается всякий молодой графический дизайнер.

Препятствие первое – не могу придумать. Откуда брать качественные идеи, как заставить свой мозг их генерить, да ещё и в каждодневном режиме? Чаще всего мы делаем ставку на неожиданное озарение. Листаем журналы, скролим Интернет, ловим вдохновение… Опытные дизайнеры создают какие то собственные ритуалы, которые помогают обеспечить приток идей. Кто то бродит по улице, кто то принимает горячую ванну, кому то удаётся задействовать творческий ресурсы мозга во время сна, кто то экспериментирует с медитацией, кто то с алкоголем… К слову, некоторыми практиками по развитию креативности я делюсь в этой своей старой публикации

Окей, предположим, нам удалось преодолеть первое ментальное препятствие и идея у нас в кармане. Некий образ «нарисовалась» в воображении, он кажется нам вполне, но как без потерь его перенести из головы в компьютер? Тут мы сталкиваемся со вторым препятствием – не могу нарисовать. Образ, удерживаемый в голове довольно расплывчат, и когда мы начинаем его конкретизировать, дистанция между умозрительной моделью и её воплощением начинает увеличиваться и то, что мы видим на экране монитора всё меньше похоже на то, что крутилось у нас в голове.

Но предположим, что мы справились и с этим. Что дальше?

А дальше мы упираемся в третье препятствие – не могу скомпоновать. Дело в том, что пространство нашего воображения не имеет чёткой очерченной границы. Наш умозрительный образ висит как бы в вакууме, в отличие от дизайн проекта, который имеет чёткий формат, преимущественно прямоугольный. Это визитка, буклет, плакат, упаковка – вечные прямоугольники! Как впихнуть, нашу картинку в формат, чтобы она заняла своё единственно правильное положение? Знакомая проблема?

Если вы не смогли придумать, либо не смогли нарисовать, либо не справились с форматом, то, скорее всего, вы погубили проект. Любой, даже самый не образованный, не знающий всех дизайнерских тонкостей заказчик, всё равно увидит, что что-то не то, и начнёт мучить вас бесконечными переделками. Если он потребует дополнительные варианты – это ещё не худший случай, хуже когда он начнёт сам править и улучшать проект, отведя вам роль водителя мыши.

Я много раз общался с молодыми дизайнерами, носителями знания «быть изнасилованным заказчиком». У них ко мне был один вопрос: «работая в граф. дизайне, вообще можно получать удовольствие, или это постоянное унижение и нервотрёпка?».

Можете мне поверить, от графического дизайна можно и нужно получать удовольствие. Великий Пол Ренд писал в своей культовой книге «Форма и хаус»: «Дизайн, наиболее захватывающее из всех видов интеллектуального соперничества, какие только могут быть». От себя добавлю, что профессионально занимаясь дизайном можно получать не только удовольствие, но и достойные деньги. Ну, разумеется, если вы работаете в лиге профессионалов, а не в качестве чернорабочего.

Пускай простят меня чернорабочие и не заподозрят в чванстве и снобизме. Я отдаю отчёт в том, что кто то должен приходить в контору на рассвете, уходить с неё в полночь и не поднимая головы фигачить быстрый и дешёвый дизайн по брифу заказчика. Я для себя давно выбрал принципиально другую модель профессии. Как обозвал её Артемий Лебедев: «Долго, дорого, офигенно»… (последнее слово я изменил из цензурных соображений).

Уместен вопрос, как попасть в профессиональную лигу? Ответ до банального прост – надо учиться и надо меняться. Необходимо поглощать гигабайты информации, и торопиться всё это делать вовремя, помня о том, что с годами наш интеллектуальный метаболизм снижается, и после определённого возраста учиться будет поздно.

Мои лекции по дизайну на Youtube>>>  Перейти в YouTube

Дэвид Карсон

Hipgnosis. Виниломания 70-х

В конце 60-х, двое молодых студентов Королевского колледжа искусств Торгерсон и Пауэлл тусовались с экспериментальной группой Pink Floyd, и те по-дружески попросили их придумать обложку для своего первого альбома. Молодые люди в то время учились один – кинопроизводству, другой – живописи и для проявки «Hipgnosis» designфотографий, могли использовать тёмную комнату своего колледжа.

Оговорюсь, что графический дизайн до появления PC (в 1985 г.) был весь на основе фото коллажа и требовал кучу аппаратуры и главное – тёмную комнату для проявки и печати. Так что после окончания учёбы, молодым людям пришлось обзавестись собственной тёмной комнатой. Сначала они обустроили небольшую проявочную в ванной Пауэлла, а потом, в начале 1970-х годов, арендовали отдельное помещение и перебрались туда. С этого момента началась официальная история дизайн- студии, которой предстояло вписать своё имя золотыми буквами в анналы истории графического дизайна XX века…

Арендовав помещение, Торгерсон и Пауэлл сразу же придумали себе название «Hipgnosis». Слово им понравилось не столько из-за созвучия с «hypnosis» (гипноз), а скорее из-за необычного сочетания слова «hip» (новый, модный) с гнозисом, обозначающим высшее эзотерическое знание.

«Hipgnosis» designПик популярности дизайн-студии «Hipgnosis» пришёлся на 1973 год, когда ими была спроектирована обложка для альбома The Dark Side of the Moon группы Pink Floyd. Дизайнеры представили группе несколько вариантов. По словам барабанщика Ника Мэйсона, дизайн с призмой-пирамидой оказался наиболее подходящим и был единогласно принят. Альбом имел огромный успех, побил все рекорды по продажам, а обложка, спустя пару десятилетий, была признана одной из лучших за всё время существования музыкальной индустрии. С тех пор студия снискала славу. Ей поступали заказы от таких музыкальных коллективов, как Led Zeppelin, The Rolling Stones, Genesis, UFO, Black Sabbath, AC/DC, The Alan Parsons Project и др.

Сторм Торгерсон

Сторм Торгерсон

Примечательным обстоятельством является тот факт, что «Hipgnosis» никогда не требовали за работы над оформлением альбомов какие-то конкретные суммы, предоплаты и т.д. , оставляя заказчикам право платить в зависимости от того, насколько им понравился результат. Большинство созданных ими за 10 лет образов стали культовыми, наметив пунктиром основные тренды развития дизайна музыкальной обложки на четверть века вперёд.

По сути Торгерсон и Пауэлл создали новый жанр в графическом дизайне. Если смотреть на работы коллектива через призму концепции  функционального дизайна, дизайн «Hipgnosis» можно отнести к типичному постмодернизму, с его мистической заумностью, эклектичным смешением образов, приёмов и техник.

«Hipgnosis» прекратил существование в середине 80-х, одновременно с уходом с рынка винила и заменой его CD.

А в апреле 2013 года умер создатель студии Hipgnosis Сторм Торгерсон. Ему было 69 лет.

Некоторые работы  Hipgnosis 70 и 80-х годов:

«Hipgnosis» design

«Hipgnosis» design «Hipgnosis» design «Hipgnosis» design «Hipgnosis» design «Hipgnosis» design text3739

«Hipgnosis» design«Hipgnosis» design«Hipgnosis» designДэвид Карсон

РОЖДЕНИЕ ПРОФЕССИИ. Швейцарский интернациональный стиль. II часть

Это вторая записанная мной лекция из серии “Как создавалась профессия “. Первую лекцию серии о немецкой школе Баухаус, можно посмотреть и послушать по этой ссылке. Данная лекция посвящена Швейцарской послевоенной школе дизайна. Молодые художники: Макс Билл, Ёзеф Мюллер-Брокман, Массимо Виньелли, Армин Хофман, опираясь на рационалистические подходы в дизайне, которые были впервые применены ещё в 20-е, в стенах  Баухаус, сформировали в начале 70-хх в Швейцарии мощный тренд, так называемый “Интернациональный стиль в типографике” , который за последующее десятилетие распространился по Европе и Америке, завершив тем самым формирование профессии графического дизайнера.

Подписывайтесь на мой Instagram, там я буду делиться своими архивами  графического дизайна  https://www.instagram.com/alexey_romashin/

Дэвид Карсон

ЭТИ ОТЧАЯННЫЕ ФРАНЦУЗЫ. ПЛАКАТЫ ПАРИЖСКОЙ ГРУППЫ «GRAPUS»

ПЛАКАТЫ ПАРИЖСКОЙ ГРУППЫ С НЕПЕРЕВОДИМЫМ, НО ЯВНО НЕЭСТЕТИЧНЫМ НАЗВАНИЕМ «GRAPUS», ВДОХНОВЛЕНЫЕ МАЙСКИМИ СОБЫТИЯМИ 1968 ГОДА, СТАЛИ ОДНОЙ ИЗ ЯРКИХ СТРАНИЦ В ИСТОРИИ СОВРЕМЕННОГО ГРАФИЧЕСКОГО ДИЗАЙНА

Все смешалось в мае 68-го! «Вся власть воображению!». «Пролетарии всех стран, развлекайтесь!». Студенческий креатив лихо соединял между собой демократические, коммунистические, анархистские лозунги. Безбашенный французский бунт 68-го парализовал не только вертикаль государственной власти. Он стал началом конца монополии модернизма в визуальной культуре. Творчество группы молодых плакатистов, участников майских событий, оказалось своего рода французской версией постмодернистской «новой волны». Оно сочетало в себе альтернативную протестную энергию и социальные импульсы с композиционной экспрессией, живописностью, свободной типографикой и каллиграфией.

Группа «Грапю» просуществовала двадцать лет, с 1970-го по 1990-й год, но ее участники и последователи продолжают оставаться на видных ролях в мировом художественном процессе. Все следующее двадцатилетие они были неизменными участниками Московской международной биеннале графического дизайна «Золотая пчела». Один из основателей группы и ее творческий лидер Пьер Бернар получил премию в номинации «Логотипы» на биеннале «Золотая пчела 3» в 1996 году. Он был награжден за фирменный стиль Лувра – как раз за тот самый проект, который привел к распаду группы. Другой основатель «Грапю» – Жерар Пари-Клавель – трижды становился лауреатом «Золотой пчелы». В 2004 году на «Золотой пчеле 6» он был удостоен премии в номинации «Плакаты», а до этого, на «Золотой пчеле 2» в 1994 году, получил сразу две награды – Медаль Министерства культуры России и Гран-при!

В статье, написанной специально для «INTERNI», питерский искусствовед Оксана Ващук, постоянный автор журнала, рассказывает о творческом пути группы «Грапю»

Сергей Серов


serov_grapus_2 serov_grapus_3

Весной 2013 года французы отмечали 45-летие майских событий 1968 года. Те дни ознаменовались массовыми студенческими волнениями, баррикадами и многотысячными манифестациями в Париже. Озвученные на первомайских демонстрациях требования социальной справедливости, демократизации, равноправия полов, отмены цензуры и полицейского произвола стали реакцией на ужесточавшийся авторитарный режим Шарля де Голля. Студенческие выступления поддержала всеобщая забастовка, в которой приняли участие более десяти миллионов человек. Однако значимость мая 1968-го состоит не только в масштабе случившегося, но прежде всего в демократическом характере того общенационального порыва, который охватил страну и привел к серьезным переменам в общественном сознании.

serov_grapus_8 serov_grapus_18 serov_grapus_19

Общий тон задавали анархические идеи всеобщего освобожде­ния, вызвавшие к жизни яркую контркультуру «новых левых». Демонстранты провозглашали: «Запрещать запрещается!», «Будьте реалистами – требуйте невозможного!», «Забудь все, чему тебя учили – мечтай!», «Границы – это репрессии!», «Дважды два уже не четыре!», «Все – и немедленно!». Став апофеозом утопических грез о либеральном социальном повороте, лозунги 1968 года свидетельствовали о кардинальном переломе в культурной ситуации Запада. Творчество легендарной творческой группы «Grapus» (Грапю), основанной в Париже участниками тех самых майских событий, можно рассматривать как своего рода графическую квинтэссенцию эпохи, точкой отсчета которой стал 1968 год.

Турбулентное духовное состояние нации, резонировавшее со знаковыми событиями в других странах – подавлением «Пражской весны», убийством Мартина Лютера Кинга и Роберта Кеннеди, войной во Вьетнаме– отразилось и на художественной жизни страны.

Молодое поколение уверенно выбирало нонконформизм, индивидуализм и смелые эксперименты. Ответом на бессмыслицу, абсурд и жестокость войны стала субкультура хиппи, а реакцией на консерватизм властей – ниспровержение старых авторитетов и идеи еврокоммунизма. На волне всеобщего идеализма и оптимистических надежд графический дизайн «Грапю» стал экспрессивным средством выражения общественных настроений. Из-за приверженности участников группы марксизму буржуазная публика прозвала их «сталинскими негодяями (crapules staliniennes)», откуда и возникло вызывающее название «Grapus».

serov_grapus_20 serov_grapus_22С момента основания в 1970 году в группу входили Пьер Бернар, Жерар Пари-Клавель и Франсуа Мийе. Пять лет спустя к ним присоединились Жан-Поль Башолле и Александр Йордан. Бернар и Пари-Клавель познакомились еще в 1966 году в Варшаве – ониserov_grapus_27 вместе учились у основоположника польской школы плаката Хенриха Томашевского. Именно ему они обязаны своей поэтикой образов «хэнд-мейд» и нарочито небрежной, жестуальной каллиграфией. Томашевский научил их и емким визуальным метафорам. Не случайно в работах «Грапю» встречается множество символов из лексикона графического эсперанто.

Лидер группы Пьер Бернар говорил: «У меня не хватает терпения восхищаться красотой… Мое творчество – это скорее сумасшедшая идея, нежели художественное совершенство. В моем дизайне нет ничего миловидного, способного польстить глазу». Действительно, в своих плакатах Бернар осуществлял своего рода визуальные диверсии, разбивая в пух и прах представления благовоспитанных снобов о границах приличия в публичных высказываниях. Его графические дерзости приковывали взгляд прохожих, вовлекая их в эксцентричное действо и заставляя эмоционально проживать художественное сообщение. Вместо спокойствия разборчивой, удобочитаемой типографики Бернар предлагал зрителям густую волнующую энергетику бунтарства.

serov_grapus_25

Плакат для выставки «Грапю» в бреде (Нидерланды). 1985

В буклете 1979 года, вышедшем к первой выставке «Грапю» в Гренобле, опубликован своеобразный творческий манифест группы: «Мы – творческий коллектив, действующий в обществе индивидуалистов, где художники разобщены, враждуя друг с другом, где они стеснены жесткой социальной иерархией, являясь, в конечном счете, одинокими маргиналами. Мы должны бороться против угнетенности, отчаяния и затаенной в обществе злобы. Мы стремимся наладить социальную коммуникацию в стране, где все направлено на коммерческое потребление, а между надменно-элитарной культурой, стагнирующими профсоюзами и скверной политической жизнью зияет пропасть».

serov_grapus_32 serov_grapus_36

Дизайнеры считали неприемлемой ситуацию, когда учреждения культуры, социальные и политические институции облекают свои послания обществу в форму банальных слоганов и сентиментального китча. Они выступали за решительное обновление визуального языка и обращались к смелым, ненормативным образам, которые были под стать произошедшим в обществе переменам. Например, один из плакатов группы, анонсирующий фестиваль коммунистической молодежи, изображает Карла Маркса в образе автостопщика (1976).

К этому времени относится сотрудничество группы с Пабло Пикассо и Франсуа Леже, которые, как и участники «Грапю», состояли во Французской компартии. Частыми гостями в мастерской «Грапю» были именитые плакатисты Роман Чеслевич и Раймон Савиньяк. Среди современников, повлиявших на стилистику группы, следует назвать дизайнеров нью-йоркской студии «Pushpin».

serov_grapus_13 serov_grapus_28Плакаты «Грапю» изобилуют отсылками к мировому политическому контексту. В них – и ликование в связи с окончанием Вьетнамской войны (1975), и критика ограничения прав человека и укрепления милитаризма в Турции (1982), и негодование по поводу осады Бейрута в ходе ливано-израильской войны (1982). Темами социально-политических плакатов «Грапю» становились демонстрации за мир и разоружение, конгрессы компартии, осуждение политики апартеида и расизма, борьба с бедностью, государственные программы в сфере культуры, урбанизма, экологии. Благодаря этим работам к «Грапю» пришел громкий успех, обеспечивший им видное место в авангарде французского графического дизайна.

С самого момента своего существования участники группы приняли решение не работать в сфере коммерческой рекламы, более всего их увлекала возможность сконцентрироваться на социокультурной миссии дизайна. Значительная часть произведений «Грапю» создана для театров, музеев, библиотек, газет, концертных и выставочных залов, спортивных мероприятий, музыкальных и кинофестивалей. Клиентами «Грапю» были Центр Жоржа Помпиду, Национальный театр Одеон, Лувр, парижский парк «Ла-Вилле́т», муниципалитеты городов Иври и Обервильё, министерство культуры Франции.

serov_grapus_17 serov_grapus_30 serov_grapus_33

Особое место в творческом наследии «Грапю» занимают работы для авангардного «Театра саламандры» в Лилле. В них ничем не ограниченная творческая свобода художников обрела наиболее яркое воплощение. Как прежде дадаисты, для выражения протестного духа участники «Грапю» нередко прибегали к актам визуального вандализма. На основе всем известных «открыточных» или даже портретных образов они создавали драматичные коллажи из разнохарактерных элементов, используя технику граффити, живопись, фотографику, знаки массовой культуры, рукописные и наборные шрифты. В этом живом театре абсурда звучали отголоски французского сюрреализма и возрождался забытый, почти архаичный кураж карнавальных мистерий.

К 80-м годам состав группы значительно расширился и временами доходил до двадцати человек. По пятницам вся группа собиралась вместе для обсуждения планов и текущих проектов. Работая над плакатами, они объединялись как минимум по двое, поскольку превыше всего ценили возможность мыслить коллективно. Отрицая внутреннюю иерархию в группе, они считали своим важным преимуществом коллективный метод работы. Отстаивая свои решения перед заказчиком, группа выступала как единый сплоченный коллектив, сохраняя изначально декларированное равноправие всех участников. И хотя никем не ставилось под сомнение идейное лидерство Пьера Бернара, все выходившие из студии работы подписывались только словом «Grapus».

В своих плакатах «Грапю» совмещали беглый рисунок или наскоро сделанное, несложное изображение с остроумной задумкой, которая легко прочитывалась зрителем. В качестве примера можно вспомнить плакат 1978 года, выполненный по заказу мунserov_grapus_11иципалитета Гавра и посвященный Дню взятия Бастилии. В нем дизайнеры использовали весьма удачный прием, обыграв порядок цифр в известной всем со школьной скамьи дате – 1789. Выделив красным цветом цифры 7 и 9, они стрелкой указали, что девятку нужно перенести вперед и поставить перед семеркой, как будто исправляя ошибку в ученической тетради. Так был создан один из наиболее известных плакатов «Грапю», ставший визитной карточкой группы.

serov_grapus_23

Плакат для выставки «Грапю» в париже. 1982

Другим известнейшим произведением «Грапю» стал лист, анонсирующий собственную выставку группы в парижском музее плаката (1982). На нем изображена выскакивающая на пружине из коробочки игрушка-попрыгунчик, в «лице» которой слились образы массовой культуры ХХ века. В ней ироничным образом соединены черты Микки Мауса и Гитлера, к ним в виде глаза добавлена знаменитая «мишень» представителя американского поп-арта Джаспера Джонса, второй «глаз» представляет собой серп и молот в сиянии. В улыбающемся рту этот странный персонаж держит указатель с надписью «Еxpo» (выставка). Противоречивый и многоголосый, этот образ с плаката «Грапю» заключает в себе все или почти все общекультурные смыслы, рожденные историей прошлого столетия.

serov_grapus_21

В 1989 году, в ходе работы над проектом по созданию нового фирменного стиля для Лувра между членами группы впервые возникли серьезные разногласия. Настояв на принятии этого крупного государственного заказа, Пьер Бернар пошел в разрез с принципами, по которым группа отказывалась от прямого содействия властям. Сотрудничество с Лувром как оплотом буржуазного консерватизма в культурной политике было для «Грапю» символом конформизма, отступления от собственного морального кодекса. Ощущение предательства своей оппозиционной миссии вызвало раскол в группе. Не смягчило ситуацию даже то обстоятельство, что Бернар стремился подчеркнуть значение Лувра как подлинно народного музея, а не учреждения для привилегированного класса и культурной элиты. В знак несогласия с позицией Бернара несколько художников вышли из состава группы.

serov_grapus_34

1 января 1991 года группа официально объявила о своем распаде. После себя она оставила более 800 плакатов, множество подражателей и последователей. К их числу сегодня относятся группа «Laboratoires СССР», Эльза Мелло и Бруно Суэтр. Определенное влияние стилистики «Грапю» прослеживается и в творчестве мэтров современного французского дизайна Алана ле Кернека и Мишеля Буве.

В наше время многие бывшие участники «Грапю» продолжают активно работать – Александр Йордан и Аннет Ленц еще в 1986 году основали ныне крайне успешную группу «Nous Travaillons Ensemble» (Мы работаем вместе). Пьер Бернар и Жерар Пари-Клавель трудятся независимо. Прервавшись внезапно, двадцатилетняя эпоха «Грапю» не канула в Лету, она стала бесценным источником опыта и вдохновения для многих современных мастеров.

Оксана Ващук. 

LE PETIT JOURNAL. ИЗ ИСТОРИИ ТАБЛОИДА

В 1852 году во Франции вступил в силу Декрет о печати, крепко связывающий руки периодическим изданиям. Налоги и сборы, применяемые по отношению к политической литературе, сделали газетный бизнес  убыточным. В это неблагоприятное для печатных СМИ время, у  Моисея Полидора Мило, 50-летнего журналиста и предпринимателя, созрела идея сделать газету, которая наверняка найдет своего читателя и станет коммерчески выгодной. Своей главной задачей Мило всегда считал прибыль и никогда этого не скрывал. Так, один из  его так и не осуществленных проектов была газета “Журнал–лист”, которая должна была содержать лишь список имен случайных людей. Моисей был уверен, что для французского обывателя возможность увидеть свое имя в газете — величайшая ценность, и потому газету ждет коммерческий успех, и ее начнут покупать, не смотря на отсутствие контента.

Таким образом, идеей нового газетного проекта стало  полностью убрать политические темы, что избавляло издателя от уплаты  акцизного сбора, и писать о чем–то, что наверняка вызовет отклик у народа.  Для издания Le Petit Journal этим “чем–то” стала криминальная хроника, перемежаемая фрагментами детективных романов. Всю первую полосу газеты обыкновенно занимало творчество журналиста, писавшего под псевдонимом Тимоти Тримм. Бывший военный, он писал незатейливо, но был невероятно плодовитым — ежедневно рассказывая о “жареных” новостях, не гнушаясь тем, что большинство их были вымышленными. Уже осенью 1863 года небольшого размера газета (43х30 см) Le Petit Journal превзошла по тиражу всю парижскую прессу вместе взятую (259 тыс. экз.)

Le Petit Journal 0

Рубрика “Происшествия” часто занимала чуть ли не половину номера, и в дни громких преступлений тиражи резко поднимались.  Так, в день смертной казни в 1870 году 19–тилетнего Жана–Батиста Троппманна, который расправился с семьей из восьми человек, количество проданных номеров  Le Petit Journal преодолело полумиллионный рубеж.

В 1884 году к газете было добавлено еженедельное иллюстрированное приложение, Le Petit Journal illustré, дарящее читателю картины кровавых мордобоев, ужасных происшествий и страдающих детей, а иногда просто отвратительных картинок, не имевших под собой событийной основы. Так рождался таблоид.

Le Petit Journal 2 Le Petit Journal 3 Le Petit Journal 4 Le Petit Journal 5 Le Petit Journal 6 Le Petit Journal 7 Le Petit Journal 8 Le Petit Journal 9 Le Petit Journal 10 Le Petit Journal 11