Архив метки: Серов С.И.

ГОРОДА С БОЛЬШОЙ БУКВЫ. БРЕНДИНГ ТЕРРИТОРИЙ

ТЕРРИТОРИАЛЬНЫЙ БРЕНДИНГ НЕОЖИДАННО СТАЛ ОДНОЙ ИЗ САМЫХ ПОПУЛЯРНЫХ ТЕМ В ГРАФИЧЕСКОМ ДИЗАЙНЕ. ЛОГОТИПАМИ И КОМПЛЕКСАМИ ГРАФИЧЕСКОЙ ИДЕНТИФИКАЦИИ ОБЗАВЕЛИСЬ ПОЧТИ ВСЕ СТОЛИЦЫ МИРА И КРУПНЫЕ ТУРИСТИЧЕСКИЕ ЦЕНТРЫ. НЕ ОТСТАЮТ ОТ НИХ И МАЛЕНЬКИЕ ГОРОДА И ВЕСИ.

Еще бы, территориальный брендинг реально «работает» – это магнит для туристов и инвестиций. Да и местным жителям он скрашивает жизнь, помогает осознать привлекательность и значимость своего места.

На Московской международной биеннале графического дизайна «Золотая пчела 10» одной из конкурсных номинаций и, соответственно, разделов выставки в Центральном Доме художника будет как раз «Территориальный брендинг». Логотипы городов составят своеобразную дизайнерскую карту, покажут мир глазами дизайнеров.

Одна из последних тенденций в брендинге городов – создание логотипов, состоящих из одной буквы, с которой начинается название города. Об этой тенденции расскажет Елена Мадиевская, аспирант Харьковской государственной академии дизайна и искусства

Сергей Серов


Логотипы городов – квинтэссенция территориального брендинга. Они говорят от имени города со всем миром и с каждым человеком в отдельности, создавая особый язык международной коммуникации и становясь элементом новой мифологии третьего тысячелетия.

Современный ритм жизни приучил нас к небывало высокой скорости информационных потоков, невероятному количеству невербальных сообщений, множеству ситуаций, в которых приходится делать выбор. Задачей дизайнера является создание сообщения максимально короткого и емкого, своего рода графической смс-ки, где ставка делается на моментальную узнаваемость, запоминаемость и культурную универсальность. У логотипа есть не больше, чем пара секунд, чтобы завладеть вниманием зрителя и удержать его в своем информационном поле. Ответом на вызов времени стало формирование нового течения в территориальном брендинге – появление логотипов-монограмм, сокращающих название города до одной буквы.

Нельзя сказать, что сокращения – это абсолютно новое явление. Аббревиатурами увлекались авангардисты в начале ХХ века, обогатив лексику потомков такими словами как «Моссельпром», «Окна Роста» или «Вхутемас». Стихийным народным сокращениям всегда подвергались громоздкие географические названия типа Санкт-Петербург или Нижний Новгород, превращаясь в короткие и ёмкие «Питер», «Нижний» и т. д. Но все же до одной буквы названия городов еще не сокращались никогда. Ведь кажется, что опознать их в этом случае становится невозможным. Однако, тем не менее, однобуквенные логотипы, превращаясь из словесного знака в символический, почти абстрактный, и узнаются и запоминаются.

Print

Первым, кто воспользовался сокращенным вариантом наименования территории в официальном логотипе, был Милтон Глейзер. Успех его легендарного «I love New York», который недавно отметил свое 35-летие, до сих пор никому не удалось повторить.

Продолжая nyсWO_Credbook_Eng_051209.inddлавную традицию типографического логотипа-абберавиатуры, агентство Wolff Olins в 2007 году создало совершенно новый бренд Нью-Йорка – serov_logo_9города, который никог да не спит. Слоган гласил: «Есть только один Нью-Йорк, но это не один и тот же Нью-Йорк» (There is only one New York City, but there is no one New York City). Буквы логотипа наполняются здесь бесконечно вариабельными фотографиями и графикой, создавая неповторимую игру смыслов и отражая изменчивый характер города.

Сегодня территорий, имеющих логотип-монограмму, становится все больше в разных частях света.

В 2008 году свой однобуквенный бренд получила столица северной Ирландии, город Белфаст. Первая буква названия города, латинская «В», трансформировалась в сердце, ставшее уже классическим клише после Милтона Глейзера. Интересной особенностью проекта стала заложенная дизайнерами возможность трансформации логотипа в слоган. Поскольку в упрощенном английском письме литера «B» тождественна глаголу «be» – «будь», логотип может быть частью любой рекламной компании, передавая соответствующий импульс зрителю.

serov_logo_17_belfast

В том же 2008 году новый логотип, созданный по принципу монограммы, был предложен Монреалю. На букву «М» начинается и многоликий логотип Мельбурна, разработанный дизайнерами австралийского офиса компании Landor в 2009 году. Этот проект был удостоен многочисленных международных наград и премий в области графического дизайна. Яркий, предельно вариабельный логотип Мельбурна стал своеобразной иконой территориального брендинга.

serov_logo_20_melbourn serov_logo_21_melbourn

Американская дизайн-студия Wall-to-Wall создала проект идентификации города Окленда, который попал в престижнейший рейтинг международного журнала Graphis как одна из лучших работ 2011 года.

serov_logo_36_-barcelona

Серию буквенных логотипов для Барселоны создал известный испанский дизайнер Марио Ешкенази, на протяжении многих лет успешно сотрудничающий с мэрией города. Венеция получила свой знак из рук легендарного промышленного дизайнера Филиппа Старка, выступившего в роли приглашенного арт-директора студии CakeDesign.

В России благодаря стараниям дизайнеров Студии Артемия Лебедева Пермь, Нижний Новгород, а затем и Калужская область обрели однобуквенные логотипы в предельно минималистическом стиле. Лаконичные, лишенные нюансов и деталировки знаки создают убедительный, но довольно жесткий и прагматичный образ российских регионов. Однако можно считать, что дизайнерами создан каркас, на базе которого впоследствии может быть надстроен любой бренд. Такой процесс наблюдается как раз сейчас в Перми, где Центр развития дизайна под руководством Эркена Кагарова активно развивает бренд города.

serov_logo_27_perm

serov_logo_26omskЛого-монограммы встречаются и среди лучших конкурсных работ. Так, в независимом онлайн-голосовании за новый логотип Омской области наибольшее количество голосов на сайте Golosuemzaomsk набрал проект Степана Ефимова «О!», ставший флагманом в движении «народного брендинга» территорий. На конкурсе интернет-газеты The Village, посвященном разработке логотипа Москвы, двое участников – Протей Темен и Антон Шнайдер – представили интересные работы, отталкиваясь от графемы «М».

serov-moskva serov-moskva2 serov-moskva3

Один из последних проектов идентификации российской столицы – независимый проект «Моя Москва», разработанный Виталием Рынским. Графема буквы, трансформируясь в знак, впитала в себя узнаваемые архитектурные силуэты города. Несмотря на красный цвет и «звездный» силуэт, логотип не вызывает ни отторжения, ни ностальгии по советскому прошлому.

Стереоскопический логотип еще одного «города М» – Минска – представила в прошлом году Анастасия Котова на конкурсе, организованном белорусским журналом «Большой».

Ф_СТ_М_фирцвет odessa

В Украине на независимом конкурсе по созданию туристического логотипа Одессы победителем в голосовании стал вариант Стефана Гуртового, также созданный по принципу логотипа-монограммы. Логотип Киева, созданный Виктором Коноваловым и студией «Супергерои» – это опять же монограмма.

serov_logo_48_kharkov

Однобуквенные логотипы разработаны и для Харькова – дизайн-студиями «Графпром» и «3Z». Заглавная буква названия города в обоих случаях подверглась серьезной пластической трансформации, превращаясь почти в ассоциативный символический знак. Оба бренда подчеркивают разнонаправленный характер города, места встречи западной и восточной культур.

Алфавитные логотипы становятся модным трендом. Простые формы легко воспринимаются, не требуют расшифровки, упрощают межкультурную коммуникацию. Но при этом, как свидетельствуют лучшие мировые образцы, они могут быть индивидуальными, насыщенными эмоциями, способными к дальнейшему развитию. (Елена Мадиевская)

Первая публикация: INTERNI

serov_logo_46_kiev serov_logo_47_kiev barselona

 

oakland2

Айдентика города Окленд (Калифорния)

ВЕСЬ ЭТОТ ДЖАЗ. Сергей Серов

НИКЛАУС ТРОКСЛЕР – ОДНО ИЗ САМЫХ ЗВОНКИХ ИМЕН В МИРОВОМ ГРАФИЧЕСКОМ ДИЗАЙНЕ. БОЛЕЕ СОРОКА ЛЕТ ОН ДЕЛАЕТ ПЛАКАТЫ ДЛЯ ДЖАЗОВЫХ КОНЦЕРТОВ, ДЕМОНСТРИРУЯ НЕИСЧЕРПАЕМЫЕ ВОЗМОЖНОСТИ ВИЗУАЛЬНОЙ ВЫРАЗИТЕЛЬНОСТИ


Первые плакаты появились на свет в 1966 году, когда, будучи еще студентом Высшей художественной школы в Люцерне, Никлаус Трокслер начал организовывать джазовые концерты и делать к ним афиши. В 1975 году он учредил в своем родном Виллизау, крошечном городке в самом центре Швейцарии, ежегодный джазовый фестиваль «Jazz in Willisau», ставший заметным международным событием. Разумеется, все плакаты к фестивалю и отдельным номерам его программы делаются самим Трокслером. В результате девять монографий о его творчестве не смогли вместить всех его работ. А в коллекции его профессиональных наград оказались Гран-при и золотые медали всех главных международных дизайнерских турниров. Трижды Трокслер становился лауреатом Московской международной биеннале графического дизайна «Золотая пчела». Дважды был членом жюри нашей биеннале.

troxler Alas No Axis def.-4-f serov_troxler_6 serov_troxler_15 serov_troxler_16

Конечно, как всякий дизайнер-график, он делает фирменные стили, разрабатывает упаковку, оформляет книги… Тематика его работ не ограничивается джазом, дизайнера интересуют и другие предметы. Но джаз – на первом месте. Более сорока лет, без перерыва, нон-стоп, Трокслер создает один за другим все новые и новые джазовые плакаты. Уникальная творческая биография. Потрясающая цельность натуры.

Но самое удивительное состоит в том, что, сохраняя преданность идее и верность самому себе, Трокслер постоянно меняется, выражая в своих плакатах меняющееся время так, как мало кому это удается. По его бесконечной, растянувшейся на годы и десятилетия серии можно изучать историю современного графического дизайна.

Да, все его джазовые плакаты можно считать единой серией. Я именно так и сделал, когда мне довелось вместе с Загмайстером, Кейто, Фукудой и другими кураторами принять участие в создании альбома «Area.10 Curators, 100 Designers, 10 Design Classics» лондонского издательства «Phaidon». Тогда каждый из кураторов должен был номинировать десять молодых дизайнеров, и, кроме того, назвать одно произведение графического дизайна, которое является для него абсолютной точкой отсчета. Сигео Фукуда выдвинул работу Раймонда Савиньяка, Кен Кейто – Херба Любалина…Я же назвал классикой джазовые плакаты Никлауса Трокслера – как одно серийное произведение, и издательство согласилось с этим.

serov_troxler_19 serov_troxler_23

Каждая новая работа Трокслера свежа и актуальна. Но творческий почерк, рука мастера узнаются с полувзгляда. Он работает с фундаментальной основой визуального языка ХХ века. Он влюблен в простую графику, в эти точки, штрихи, тонкие линии, каллиграфические кляксы, чистые цвета. Всю свою жизнь только это: точка, точка, два крючочка. Четыре с половиной десятилетия визуального исследования возможностей элементарной геометрии, типографики, колористики.

Его изобразительность абсолютно минималистична, она часто балансирует на таинственном краешке узнавания-неузнавания, на тонкой грани, отделяющей фигуративность от абстракции. Он практически не использует фотографии. Композиции его плакатов не стремятся уйти от плоскости.

serov_troxler_42

В 2011 году в рамках фестиваля «ЕниJazz» я организовывал выставку «Джазовые плакаты Никлауса Трокслера» в Красноярске. В Большом концертном зале краевой филармонии плакаты положили прямо на пол, прикрыв их тонкими листами прозрачного пластика. Владимир Фаворский ввел в теорию композиции понятие «двигательной поверхности», отличая ее от «зрительной поверхности» изобразительного искусства, стремящегося к созданию иллюзорной перспективы. Танцы, дискотеки, происходившие в зале во время джазового фестиваля, как нельзя лучше подчеркивали тот факт, что плоскость плакатного листа является не изобразительной, а выразительной, двигательной по своей природе. Застывшей музыкой. Впрочем, почему застывшей? Живой!

При этом во всех его плакатах – точные, функциональные решения. Образность, всегда попадающая в цель. Но можно ли говорить о джазе на языке минимализма? Парадоксальным образом Трокслеру это удается. И минимализм его не бывает скучным. Что еще, казалось бы, можно сделать с линией? Однако его виртуозная изобретательность не знает пределов.

Разумеется, в нем живет наследие великой швейцарской школы графики. В ранних работах проявляется еще и остроумная метафоричность польской школы плаката. Но и там в текстовых блоках – швейцарский абзац и флаговый набор, модульная сетка и четкое ранжирование информации.

22984 F4 troxler kako-jazz.indd serov_troxler_38

Однако строгие рамки швейцарской школы чем дальше, тем больше выступают в плакатах Трокслера лишь в качестве внутренней скрепы, «группы поддержки», своего рода кордебалета. А на авансцене, в главных ролях – непредсказуемость импровизации и сочная, экспрессивная фактура, дающая почти тактильное ощущение самоценного времени и радости жизни.

Многослойная фактура и постмодернистская артикуляция фона – качества, казалось бы, противоположные дизайнерским канонам – со временем органично вошли в его работы. «Как это возможно?» – спрашивал я Трокслера о сплаве модернизма и постмодернизма в его плакатах. «Не знаю, – отвечал маэстро. – Я опираюсь больше на интуицию и спонтанность, чем на логику».

В основе его пластических решений с самого начала часто лежала игра фигуры и фона, формы и контрформы. Из пустоты белого фона возникают силуэты музыкантов, складываются буквы… Может быть, поэтому постмодернистские визуальные игры и многоакцентные ковровые композиции сразу оказались ему близки и понятны.

serov_troxler_34 Joe McPhee.vekt wadada1.vhw-g.umgekehrt.klein

На примере плакатов Трокслера хорошо видно, как меняется в наше время взаимосвязь «картинки» и текста. Прежде они или взаимодействовали на равных, или одно доминировало над другим, но в любом случае в отношениях не было никакой неопределенности, их можно было назвать партнерскими. Сегодня отношения становятся такими сложными, зыбкими, неоднозначными, что сразу и не разберешь, где «картинка», где текст. Теперь это своего рода сплав, бурный поток. И нередко – извергающий огонь. «Огнедышащая лава любви». Любви к профессии, к жизни, к музыке.

Трудно требовать от типографики в таком случае эргономической удобочитаемости. Но Трокслера легко примиряет с этой проблемой музыкальный опыт. «Иногда плакат может быть нечитаемым, но все равно

оставаться интересным», – говорит он и ссылается на существование в музыке кластерных аккордов, дающих сплошное заполнение акустического пространства многозвучием. «Я развиваюсь вместе с музыкой», – говорит Трокслер.

Однажды я спросил его, что для него видится самым главным в дизайне. Знаете, что ответил один из столпов современного швейцарского плаката? «Сердце!» – сказал он. И добавил: «Я делаю только то, что подсказывает мне мое сердце. И никогда не беру заказ, если он мне не по душе». Швейцарская точность? Знаем – часы. Швейцарская надежность? Правильно – банк. Но вот швейцарская сердечность? Что-то не приходилось раньше такое слышать. Однако что представляют собой плакаты Трокслера, если не самые настоящие кардиограммы? Его ломаные, гибкие, пульсирующие линии вспыхивают открытым цветом и ослепительным светом, излучая энергию и чистоту. Откуда эта легкость, яркость, артистизм, наконец, эта абсолютная органичность? Ясное дело, от чистого сердца.

 Сергей Серов. Первая публикация – Interni

v_2015_-231

Статья о Мюллере Брокмане